К сожалению, в последние годы история Великой Отечественной войны и ее героев нередко искажается политиками разных мастей. Поэтому так ценны воспоминания, рассказы самих участников событий тех лет. Книга нашего земляка, фронтовика и учителя Николая Титова «Четыре года на передовой» рассказывает молодежи правду о Великой Отечественной войне и подвиге народа-победителя.

Николай Гаврилович воевал в передовых частях Красной Армии на фронтах Великой Отечественной более четырех лет.

А вернувшись домой, стал учителем истории, многие годы работал директором школ №№ 17 и 5, а затем – завучем в школе (ныне – лицей) № 12.

Автор книги – один из тех, кого можно назвать типичным представителем своей эпохи, в судьбе которого отражена история страны и народа.

Он родился на заре Советской власти в зажиточной семье хуторянина, пережившей и период раскулачивания, и многочисленные гонения, но сохранившей достоинство и веру в справедливость.

Четыре года как вся жизнь

В 18 лет Титов ушел на фронт добровольцем. Служил в 42-м десантном лыжном батальоне, который воевал в тылу немцев на Волховском фронте.

После двух с половиной месяцев боев из подразделения практически никого не осталось. Ефрейтор Николай Титов был тяжело ранен и эвакуирован из окружения.

Залечив раны, окончил курсы лейтенантов и продолжил сражаться с врагом в составе батальона морской пехоты под Ленинградом. Воевал на Курской дуге, освобождал Украину, Венгрию, Румынию, прошел Австрию, Чехословакию.

В своих воспоминаниях Николай Гаврилович подробно описывает, как ему удалось выжить в многочисленных боях, что помогло ему оправиться от страшных ран и каждый раз возвращаться в строй, что подвигало Титова и его товарищей по оружию жертвовать собой.

Сегодня мы публикуем фрагменты из книги «Четыре года на передовой».

Несостоявшийся пикник

«С 1 по 20 июня 1941 года я успешно сдал все экзамены, а по таким предметам, как математика, физика и немецкий язык, получил «отлично».

К этому времени уже получил весточку из Выборгского военно-морского училища, куда меня зачислили на конкурсной основе.

21 июня наш руководитель Анна Ивановна Иванова собрала учеников 10 б и провела последнее классное собрание. Мы получили аттестаты и решили 23 июня провести пикник за рекой Белой.

Но 22 июня встретившийся на улице Женя Федоров сказал, что по радио сообщили – началась война.

Всех нас, выпускников школы, вызвали в райвоенкомат Кировского района и сказали, чтобы мы не выезжали за пределы города, ежедневно приходили в РВК на дежурство.

Для призывников организовали курсы по военной подготовке, противовоздушной и противохимической защите. Но во время дежурств мы не столько учились, сколько разносили по городу повестки.


20 сентября получил этот документ и отец. Ему предлагалось на следующий день прибыть в райвоенкомат, имея при себе смену белья, посуду и продукты на три дня. Вечером в семье устроили прощальный ужин, на который пригласили родных, соседей и друзей.

Вскоре к нам пришел Василий Горелкин, работник сельсовета, и вручил такую повестку уже мне. Василий сообщил: завтра утром к нашей избе подъедет повозка. На ней и поедут призывники.

Утром встали рано. Мама, которая всю ночь не спала, приготовила завтрак, собрала мешок с необходимыми вещами и продуктами. Подъехала повозка…

…Собрав группу призывников, нас отправили на железнодорожную станцию. Там посадили в поезд и повезли в Уфу, где мы пересели в другой состав, который пошел на восток.

Через два дня приехали в Свердловск. Был яркий осенний день. Мы вышли из вагонов, построились. Нам объявили, что будем располагаться в уральском городе, и отправили строем в запасной 275-й лыжный полк, который находился на окраине.

Десант на лыжах

Из нас готовили десантников-лыжников. Мы занимались тактической, огневой и строевой подготовкой. Особое внимание командование уделяло лыжам.

До установления снежного покрова на траве имитировали одношажный и двушажный ход, по горам бегали «лестницей», «елочкой».

Когда выпал снег, нам выдали лыжи. После этого мы с ними не расставались с утра до вечера. Неутомимо бегали по пересеченной местности, поднимались на горы, учились тормозить.

Одновременно при движении на лыжах стреляли по движимым и недвижимым целям, выполняли нормативы по командам: противник справа, противник слева, противник по фронту.

При этом каждый солдат должен мгновенно избрать выгодную позицию, лечь в снег, не снимая лыжи, и открыть огонь из табельного оружия.

Вперед, на фронт

7 ноября 1941 года, в день Великого Октября, приняли воинскую присягу. А вскоре на плацу перед штабом выстроили весь личный состав с оружием, лыжами, вещмешками, зачитали приказ, в котором указывалось, что наш батальон стал именоваться 42-м отдельным лыжным.

После этого нас строем повели на железнодорожную станцию. Там погрузили в товарные вагоны с двухъярусными нарами и железной печкой-«буржуйкой» посередине. Состав отправился из Свердловска на фронт.

…Когда стало темнеть, поступила команда строиться и выходить на исходный рубеж. Два часа мы бесшумно двигались к правому берегу реки.

Когда достигли его, получили новый приказ: в маскировочных халатах, лежа на лыжах, преодолеть Волхов, выйти на левый берег и углубиться в тыл противника. Нам предстояло совершать набеги на села, наносить огневые удары по немцам, подрывать склады.

Ровно в 12 часов ночи, когда наступил новый сорок второй год, десантники стали спускаться с крутого берега, покрытого толстым слоем снега.

Первым поехал ротный. Я покатился вслед и наткнулся на предмет, который задержал меня. Сначала мелькнула мысль, что мне преградил путь ствол изогнутого дерева.

Но когда я всмотрелся, то увидел, что это был труп солдата, замерзшего с поднятой рукой. Видимо, погибая, он хотел дать знак своим. Так и замерз.

«Роты уже нет...»

…Шесть фашистских танков двигались вдоль фронта третьего батальона. Их пехота спрыгнула с брони, шла по полю, добивая раненых солдат.

В это время наши противотанковые пушки открыли огонь по танкам противника. Одна находилась сзади нас, и танки стали разворачиваться в нашу сторону. За ними немецкие солдаты, кричат: «Рус, сдавайся!»

Старшина Трофимов открыл огонь из ручного пулемета. Я в отчаянии схватил противотанковую и бросил под гусеницы. В это время раздался выстрел из танковой пушки. Я потерял сознание, остался лежать на бруствере.

Очнулся на следующий день в какой-то избе. Передо мной сидела девочка лет шестнадцати. На столе возле кровати стояла чашка с борщом.

Девочка старалась из ложечки накормить меня. Хотел подняться, но не мог от сильной боли. В этот момент возле меня оказался старшина, который рассказал: когда разорвался снаряд, меня контузило, а моего связного Петра убило осколком в грудь.

Едва прекратилась стрельба, и немцы отступили, старшина вытащил меня в овраг, оттуда в крайнюю избушку деревни.

Я встал и приказал: «Веди меня на то место, где находилась рота». Старшина ответил, что роты уже нет...»