Николай Самардаков: "О радиации мы и не знали"26.04.2015

Ветеран подразделений особого риска Николай Самардаков говорит, что ничего не хотел бы изменить в своей судьбе.

Николай Антонович, парадный китель которого украшают многочисленные ордена и медали, – участник испытаний первой атомной бомбы, прошедших на Семипалатинском полигоне 29 августа 1949 года. А еще он мой дедушка, и я очень им горжусь.

Несмотря на свои 84 года, держится Николай Антонович молодцом. Рассказывая об армейской службе, не упускает ни одной детали событий, произошедших более полувека назад.

– Такое не забывается! – говорит дедушка и продолжает: – Меня призвали в армию в 1949 году. Нас, восемнадцатилетних парней, из Уфы направили в Семипалатинск, сказав лишь, что едем на масштабные учения. О том, что мы будем участвовать в испытаниях атомной бомбы, сообщили уже на полигоне.
К началу учений сюда прибыли глава государства Никита Хрущев, Маршалы Советского Союза Александр Василевский, Константин Рокоссовский, Иван Конев, Родион Малиновский, создатель ядерного оружия Игорь Курчатов.

Вокруг эпицентра взрыва, обозначенного белым крестом, были расставлены танки, самолеты, бронетранспортеры, к которым в траншеях и на земле привязали «десант»: овец, собак, лошадей, телят. Первую атомную бомбу мощностью 22,4 килотонны сбросил на полигон с 8000 метров бомбардировщик Ту-4.

В момент взрыва лейтенант Николай Самардаков лежал пластом на земле.

– Время тянулось очень медленно, и у меня закралась мысль: а может, все это лишь имитация? – рассказывает он. – Не выдержал и поднялся. И тут увидел яркую вспышку. Закрыл глаза, но даже это не помогло. Прокатилась волна, раздался страшный скрип, как будто рвут на части металл. Голова закружилась, и я упал на дно блиндажа. Только мелькнула мысль, что это и есть ад, конец света. А через 10-15 минут последовала команда «Отбой».
Когда солдаты вышли из укрытия и сняли противогазы, им налили по 100 граммов чистого спирта и дали гречневой каши.

Местность после взрыва трудно было узнать: дымилась трава, бегали опаленные перепелки, кустарник и перелески исчезли. Людей окружали голые, дымящиеся холмы. Стояла сплошная черная стена из дыма и пыли. Сохло и першило в горле, в ушах стоял звон и шум…

А через несколько дней Николай Антонович получил приказ отправиться в эпицентр взрыва для изучения воздействия проникающей радиации, светового излучения и ударной волны на организм человека, животных, почву, растения, технику и оружие. Дедушка, по его словам, увидел ужасающую картину. Земля была покрыта стекловидной коркой из расплавленного песка, которая была усеяна обугленными телами животных.

Стрелка на дозиметрическом приборе зашкаливала. Но офицера это не пугало, потому что он просто не знал об опасности последствий воздействия радиации.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1962 года лейтенант Самардаков был награжден орденом Красного Знамени. Однако 25 лет он никому не мог рассказать об увиденном и пережитом. Именно на такой срок Николай Антонович, как и остальные сослуживцы, дал подписку о неразглашении места и характера работ, которые он выполнял на Семипалатинском полигоне. За нарушение предусматривалась уголовная ответственность – до 10 лет тюрьмы.

Поэтому участники испытаний первой атомной бомбы умирали от ранних инфарктов, инсультов и рака, подвергались онкологическим операциям, не смея никому рассказать о причинах своих болезней. До 1991 года никто из них не имел никаких льгот по медицинскому обеспечению.

– Однако, что бы ни говорили нынешние историки, я убежден, что все это было не зря, – считает Николай Антонович. – Не будь этих испытаний, не было бы и СССР, а может быть, и самой нашей планеты, ведь американцы планировали сбросить около сотни бомб на Советский Союз.

Можно сказать, что Николаю Антоновичу повезло больше, чем большинству его товарищей. Он дожил до преклонных лет, вырастил детей, внуков, до сих пор трудится на огороде. Шесть лет назад он потерял супругу, но стойко выдержал и этот удар судьбы. Глядя на Николая Антоновича, одного из последних атомных солдат ХХ века, я и мои родственники восхищаемся им. И все больше осознаем, что благодаря ему и его товарищам мы имеем счастье жить сегодня. Жить за себя и за них, создавших ядерный щит нашей державы.